Книга кладбищ - Страница 39

Пол кивнул.

— Откажись, — сказал мальчик. — Не отдавай деньги.

— Да они же меня убьют! А ещё они говорили…

— Скажи им, что полиция и школьная администрация с гораздо большим интересом отнесутся к истории про двух учеников, которые заставляют младшеклассников красть для них вещи в магазинах, а затем шантажом вытягивают их карманные деньги. Это куда интереснее, чем история про мальчика, который однажды спёр диск. А ещё скажи, что ты написал всё это в заявлении, и если с тобой что-то случится, если у тебя появится фингал или что-нибудь в этом роде, твои друзья сразу же отправят заявление в полицию и директору школы.

Пол сказал:

— Я не могу.

— Значит, будешь отдавать им свои деньги, пока не закончишь школу. И даже потом будешь их бояться.

Пол задумался.

— Может, лучше сразу пойти в полицию?

— Можешь, если хочешь.

— Я сперва попробую так, как ты говоришь, — сказал Пол. И улыбнулся. Несмело, но всё-таки это была улыбка. Первая за последние три недели.

После этого Пол Сингх рассказал Дику Фартингу, почему он не собирается больше отдавать ему деньги, и что он сделает, если его попробуют заставить. А затем он ушёл, оставив Дика стоять в ошеломлённом молчании, сжимая и разжимая кулаки. На следующий день ещё пятеро первоклашек подошли к нему на площадке и сообщили, что хотят получить назад свои деньги — все, которые отдали им за последний месяц, иначе они пойдут в полицию. Дик Фартинг был совсем, совсем не рад.

Мо сказала:

— Это он. Всё из-за него. Если бы не он… они бы сами ни за что не додумались до такого. Надо его проучить, тогда и остальные будут послушными.

— Ты о ком? — спросил Дик.

— О том, кто всё время сидит и читает. Парень из библиотеки. Мик Иничей.

Дик медленно кивнул. Затем спросил:

— Это который?

— Я его тебе покажу, — пообещала Мо.

Нику было не привыкать, что его не замечают и относятся к нему как к тени. Если обычно взгляды сами собой с тебя соскальзывают, ты безошибочно узнаёшь, когда кто-то прицельно смотрит на тебя или хотя бы в твоём направлении. А уж если ты едва задерживаешься в памяти людей, то когда на тебя тычут пальцем и ходят за тобой следом — это как-то отдельно настораживает.

Они вышли за ним из школы и пошли следом, мимо продавца газет, через железнодорожный мост. Ник не спешил, чтобы точно убедиться, что эти двое идут именно за ним — крупный парень и светловолосая девочка с заострёнными чертами лица. Они не отставали, и тогда он свернул в церковный дворик в конце дороги, где было крохотное кладбище. Он остановился и стал ждать у могилы Родерика Перссона и его супруги Амабеллы, а также его второй супруги, Портунии («Они спят, чтобы вновь проснуться»).

— Вот ты где, — сказал звонкий девичий голос. — Мик Иничей. Ты вляпался, Мик Иничей.

— Вообще-то меня зовут Ник, — сказал Ник, глядя на них. — Через букву «н». А вы — Джекил и Хайд.

— Это ты надоумил первоклашек, — сказала девочка.

— Сейчас мы тебя проучим, — сказал Дик Фартинг и нехорошо улыбнулся.

— Учиться я люблю, — сказал Ник. — Если бы вы тоже любили, вам бы не пришлось тиранить малолеток, чтобы у вас были деньги.

Дик нахмурился и сказал:

— Ты покойник, Иничей.

Ник покачал головой и развёл руками:

— Я — нет. А вот они — да.

— Кто? — спросила Мо.

— Люди, которые здесь находятся, — сказал Ник. — Слушайте. Я вас сюда привёл, чтобы вы выбрали…

— Ты нас сюда не приводил, — сказал Дик.

— Но вы же здесь, — сказал Ник. — Я хотел, чтобы вы сюда пришли. Я пошёл сюда сам — вы пошли за мной. Одна фигня.

Мо нервно озиралась.

— Ты здесь не один?

Ник сказал:

— Мне кажется, вы не понимаете. Вам надо прекратить вести себя так, будто все вокруг — ничто. Перестаньте мучить других.

Мо едко улыбнулась.

— Ну хватит. Ударь его уже, — сказала она Дику.

— У вас был шанс, — сказал Ник. Дик размахнулся своим здоровенным кулаком, но Ник уже исчез, и кулак врезался в могильный камень.

— Куда он делся? — спросила Мо. Дик ругался и тряс рукой. Она озадаченно обвела взглядом тёмное кладбище. — Он же только что был здесь. Ты его видел?

У Дика и так было плохо с воображением, а сейчас он и вовсе не был расположен напрягать мозги.

— Может, убежал, — предположил он.

— Он не убегал, — сказала Мо. — Он просто раз — и исчез.

У Мо с воображением всё было хорошо. Она, как-никак, была мозговым центром их банды. И сейчас, стоя посреди неуютного, укутанного тенями кладбища, она почувствовала, как волосы шевелятся у неё на загривке.

— Здесь что-то не так, — сказала Мо. И нервно добавила, причём её высокий голос при этом дал петуха: — Идём скорей отсюда.

— Я его найду, — ворчал Дик Фартинг. — Я из него котлету сделаю.

Мо почувствовала подступающую тошноту. Ей казалось, что тени вокруг шевелятся.

— Дик, — проговорила Мо. — Мне что-то страшно.

Страх — штука заразная. Иногда достаточно, чтобы кто-то один сказал о своём страхе, чтобы его подхватили все присутствующие. Мо была в ужасе, и теперь Дик к ней присоединился.

Он ничего ей не ответил. Он просто помчался прочь со всех ног. Мо, не отставая, бежала следом. Они спешили назад, в знакомый им мир. Уже загорались фонари, и над городом сгущался вечер, превращая простые тени в бездны мрака, где могло скрываться всё, что угодно.

Они добежали до дома, где жил Дик, зашли внутрь и включили весь свет. Мо позвонила маме и в слезах потребовала, чтобы та её забрала домой на машине, хотя её дом был буквально в двух шагах — однако Мо в тот вечер не хотелось делать ни одного шага наружу.