Книга кладбищ - Страница 43

— Как доберёмся в участок, тебе придётся по-хорошему рассказать нам, как тебя зовут и кому позвонить, чтобы сказать, что мы тебя проучили, и тебя можно забрать домой. Ясно тебе? Будь паинькой, не усложняй нам работу, чем меньше бумажек — тем для лучше для всех. Мы твои друзья.

— Ты с ним слишком добр. Пережить ночь в участке — не такая уж пытка, — сказал высокий полицейский и, оглянувшись на Ника, добавил: — Если, конечно, ночка не выдастся горячей, тогда тебя придётся запереть с алкашами. А они могут тебе и навалять.

Ник подумал, что он лжёт. Затем подумал, что они нарочно это разыгрывают перед ним — добрый полицейский и злой полицейский.

Машина повернула куда-то за угол, и вдруг раздался удар. Что-то большое приземлилось на капот и исчезло в темноте. Послышался скрип тормозов. Машина остановилась, и рыжий полицейский выругался себе под нос.

— Под колёса бросился! — воскликнул он. — Ты видел?

— Я ничего не разглядел, — ответил крупный полицейский. — Но ты явно кого-то сбил.

Они вышли из машины и посветили вокруг фонариками. Рыжий полицейский продолжал оправдываться:

— Он был весь в чёрном! Такого фиг разглядишь ночью.

— Вот он! — крикнул крупный полицейский. Оба поспешили с фонариками к лежавшему на земле телу.

Ник подёргал обе дверцы на заднем сидении. Они не открывались. Между задней и передней частями машины была железная решётка. Даже если бы он сумел раствориться, он бы так и остался пленником на заднем сидении полицейской машины.

Он вытянулся как можно дальше, стараясь разглядеть, что произошло на дороге.

Рыжий полицейский сидел на корточках возле тела, рассматривая его. Второй стоял над ними и светил лежавшему в лицо фонариком.

Ник посмотрел на это лицо и принялся отчаянно лупить по стеклу.

Высокий полицейский подошёл к машине.

— В чём дело? — раздражённо спросил он.

— Вы сбили моего… моего папу!

— Брось.

— Он ужасно похож, — сказал Ник. — Можно я посмотрю поближе?

Высокий полицейский тяжело вздохнул.

— Слышь, Саймон? Мальчишка говорит, что это его отец.

— Да иди ты!

— По-моему, он это всерьёз, — сказал высокий полицейский и открыл дверь. Ник выскочил из машины.

Сайлас лежал на спине — там, где машина его сбила. Он был мертвецки неподвижен.

Глаза Ника заслезились.

Он позвал:

— Пап? — затем повернулся к полицейским: — Вы убили его.

Он сказал себе, что это, в сущности, не являлось ложью.

— Я уже вызвал скорую, — сказал Саймон, полицейский с рыжими усами.

— Это был несчастный случай, — сказал второй.

Ник сел на корточки рядом с Сайласом и сжал его ледяную руку в своих ладонях. Если они уже вызвали скорую, значит, времени оставалось мало. Он сказал:

— Вот и конец вашей работе в полиции.

— Это несчастный случай! Ты же сам видел!

— Он выскочил из ниоткуда…

— Хотите знать, что я видел? — произнёс Ник. — Я видел, что вы согласились сделать одолжение своей племяннице и припугнуть её одноклассника, с которым она поцапалась в школе. Вы задержали меня без ордера, за то, что я поздно гулял по улице. И когда мой отец выбежал на дорогу, чтобы вас остановить или узнать, что происходит, вы взяли и нарочно сбили его.

— Это несчастный случай! — повторял Саймон.

— Ты поцапался с Мо? — удивлённо спросил дядя Тэм, но вышло не слишком убедительно.

— Мы вместе учимся в восьмом «Б» в школе Старого города, — сообщил Ник. — И вы только что убили моего отца.

Издалека приближался звук сирен.

— Саймон, — сказал большой полицейский, — пойдём-ка поговорим.

Они отошли за машину, оставив Ника наедине с лежащим Сайласом. Ник слышал, как они горячо спорили и разобрал слова «твоя чёртова племянница» и «смотреть надо, куда едешь». Затем Саймон ткнул пальцем в грудь Тэма…

Ник прошептал:

— Они не смотрят на нас. Давай.

И растворился.

Тьма сгустилась, и тело, только что лежавшее на земле, теперь стояло рядом с ним.

— Я отнесу тебя домой, — сказал Сайлас. — Держись за мою шею.

Ник крепко обнял наставника за шею, и они помчались в ночи в сторону кладбища.

— Прости меня, — сказал Ник.

— И ты меня прости, — сказал Сайлас.

— Тебе было больно? — спросил Ник. — Когда тебя машиной ударило?

— Да, — ответил Сайлас. — Скажи спасибо своей подружке ведьме. Она нашла меня и сказала, что ты в беде. И в какой именно беде.

Они приземлились на кладбище. Ник взглянул на свой дом как будто в первый раз. Он сказал:

— Я сделал ужасную глупость сегодня, да? Рискуя всем на свете.

— Да. Ты рисковал сильнее, чем думаешь, Никто Иничей.

— Ты был прав, — вздохнул Ник. — Я не вернусь туда. Ни в ту школу, ни в другую такую же.

Это была худшая неделя в жизни Морин Киллинг: Дик Фартинг отказывался с ней разговаривать, дядя Тэм наорал на неё за ту дурацкую историю с Иничеем и наказал никому ничего и никогда не рассказывать про тот вечер, а не то он потеряет работу, и тогда ей никто не позавидует. Её родители были ею недовольны. Ей казалось, что весь мир её предал. Даже первоклашки больше её не боялись. Всё было плохо. Ей страшно хотелось добраться до этого Иничея, который был виноват во всех её бедах, и сделать с ним что-нибудь ужасное. Если ему казалось, что страшно быть арестованным, то она бы придумала что-нибудь ещё страшнее. Она постоянно строила в уме планы изощрённой мести, и только от этого ей немного легчало, но в целом от этих планов тоже не было никакого толку.

Дежурство в кабинете естественных наук всегда было для Мо настоящим кошмаром. Нужно было расставлять по местам горелки, пробирки, чашки Петри, фильтры и всякое такое. Мо страшно боялась химического оборудования. Ей приходилось убираться здесь всего два раза в месяц, в соответствии с расписанием дежурств по классу, но в этот раз её очередь выпала именно на худшую неделю её жизни.